Так получилось упала с табуретки. Лежу на полу. Нога болит. А муж собирается на день рождения.

К другу.

— Егор — кричу я. — Егор, кажется, у меня перелом.

А он рубашку гладит. Синюю. Которую я ему подарила на прошлый Новый год. Тогда мне казалось — она ему к лицу. Теперь думаю: может, зря покупала?

— Что? — не оборачивается.

— Нога. Болит очень.

Падала я глупо. Стояла на табуретке, протирала пыль на верхней полке. Табуретка качнулась. Я — вниз. Хруст какой-то был. Противный.

Егор выключил утюг. Наконец повернулся.

— Ушибла?

— Не знаю… Кажется, серьёзнее.

Он подошёл. Присел рядом. Потрогал мою лодыжку.

— Ай! — вскрикнула я.

— Ну да. Ушиб, наверное.

Ушиб?! Нога страшно болела.

— Приложи что-нибудь холодное — сказал Егор и встал. — Пройдёт.

— Куда ты?

— На день рождения же. К Максу. Помнишь? Я говорил.

Говорил. Неделю назад. Мельком. Между завтраком и новостями по телевизору.

— Егор…

— Что?

— А если это действительно перелом?

Он застёгивал рубашку. Медленно. Аккуратно. Как будто каждая пуговица — дело государственной важности.

— Не перелом — сказал он. — Я же посмотрел.

Ты посмотрел? Ты что — хирург? Травматолог? Или просто муж, который спешит к друзьям?

— Может, останешься? — попросила я. — Вдруг что-то случится?

Егор взял с комода одеколон. Брызнул на шею.

— Ничего не случится. Отлежишься — и всё пройдёт. Я не могу не пойти. Я обещал Максу.

Отлежусь… На полу, значит?

— Помоги мне хотя бы на диван перебраться.

— Сейчас… Только ключи найду.

Ключи лежали на столе. На видном месте.

— Вот они — показала я.

— А… точно.

Егор взял меня под руки. Поднял. Я попробовала встать на ноги — чуть сознание не потеряла от боли.

— Больно?

— Очень.

— Ну… потерпи.

Дотащил меня до дивана. Усадил. Принёс подушку под ногу.

— Вот. Теперь хорошо?

Хорошо… Сижу одна. Нога болит так, что слёзы наворачиваются. А муж собирается идти веселиться.

— Сколько ты там будешь? — спросила я.

— Не знаю. Часов до двенадцати, наверное.

До двенадцати?! Семь часов. Семь часов я буду сидеть здесь. Одна. С этой болью.

— А если мне совсем плохо станет?

— Вызови скорую.

Вызови скорую… Как просто он говорит. А сам уже у двери стоит.

— Егор. А если бы с тобой такое случилось… я бы никуда не пошла.

Он замер. На секунду. Только на секунду.

— Катя, ну что ты… Я же Максу обещал. Он день рождения отмечает. Тридцать лет. Юбилей.

Тридцать лет Максу. А мне — двадцать восемь. И я лежу на диване. С переломом. Может быть.

— Иди — сказала я тихо.

— Правда?

— Иди, конечно. Макс же ждёт.

Егор улыбнулся. Облегчённо так. Как будто я сняла с него тяжёлый груз.

— Я пошёл — сказал он. — Позвоню, если что.

Дверь хлопнула. Замок щёлкнул. Всё.

Тишина.

Я осталась одна. С болью. И с пониманием.

Понимаете, вдруг мне всё стало ясно. Сразу. Как будто кто-то включил яркий свет в тёмной комнате. И ты видишь — вот оно. Вот как всё на самом деле.

Егор выбрал день рождения друга. Выбрал веселье вместо того, чтобы помочь мне.

А я? Что выбрала я?

Молчание. Покорность. «Иди, конечно…»

Почему мы так делаем? Почему отпускаем тех, кто должен остаться? Говорим «ничего страшного», когда внутри всё кричит: «Останься! Мне нужна твоя помощь!»

Взяла телефон. Набрала номер скорой.

— Здравствуйте — сказала я дежурной. — У меня, кажется, перелом ноги.

— Адрес?

Продиктовала.

— Приедем в течение часа.

Час… Много это или мало? Когда болит — много. Когда думаешь о том, что муж предпочёл тебе чужой праздник, то…

Села поудобнее. Нога пульсировала. Болела. Но понимаете, что странно? Душа болела ещё больше.

А где-то сейчас Егор сидит за праздничным столом. Поднимает бокал за здоровье Макса. Улыбается. Рассказывает анекдоты.

Может, даже скажет: «А жена дома ногу ушибла. Ничего серьёзного…»

Ничего серьёзного?

Ну да. Для него — ничего серьёзного. А для меня?..

Звонок в дверь. Резкий. Настойчивый:

— Скорая помощь!

Господи… как быстро они приехали. А может, время быстро пролетело?

— Сейчас! — кричу я. — Ключи… ключи на столе!

Но как я дойду до двери? Нога не слушается. Совсем.

Попробовала встать — мир поплыл перед глазами. Снова села.

— Откройте, пожалуйста!

— Не могу! Нога сломана! — кричу я.

Пауза. Потом голоса за дверью. Совещаются.

— А где ваши родственники?

Где мои родственники… Хороший вопрос.

— Муж на дне рождения! — крикнула я. — А замок… попробуйте подтолкнуть сильнее дверь! Муж на ключ не закрывал… Замок не до конца защёлкивается!

Щёлкнул замок. Вошли двое — мужчина и женщина. В белых халатах.

— Что случилось? — спросила врач, присаживаясь рядом.

— Упала с табуретки…

Осмотрели ногу. Пощупали. Я старалась не кричать, но получалось плохо.

— Перелом — констатировал фельдшер. — Надо в больницу.

Перелом… Значит, я не преувеличивала. Значит, Егор ошибся.

— Муж где? — спросила врач.

— На празднике.

— Позвоните ему. Пусть встретит в больнице.

Набрала номер Егора. Долго не брал трубку. Музыка, видимо, громко играет.

— Алло? — наконец ответил. Голос весёлый. Немного пьяный уже.

— Егор, это я. Меня в больницу везут.

— Что?!

— Перелом. Врачи сказали — перелом.

Пауза. Потом музыка стала тише.

— Серьёзно?

— Очень.

— Я… я сейчас приеду.

— Нас везут в городскую больницу. В травматологию.

— Понял. Подъеду. Такси вызову…

Трубку положил. А я подумала: интересно, он хоть извинился перед Максом? Или просто встал и пошёл?

В машине скорой помощи было тесно. И странно тихо после всего этого шума.

— А муж-то где гулял? — спросила врач участливо.

— У друга день рождения.

— И бросил вас одну?

Я не ответила. А что тут скажешь?

— Мужики… — покачала головой она. — Все одинаковые.

В больнице суетились. Рентген, гипс, укол от боли… Всё как в тумане.

Егор появился, когда меня уже обработали и уложили в палату.

— Катя! — он ворвался запыхавшийся. Рубашка помятая. От него пахло алкоголем.

— Как ты? Что врачи говорят?

— Перелом — сказала я спокойно. — А ты уверял, что ушиб…

Он поморщился:

— Прости… я не подумал, что настолько серьёзно.

— Не подумал…

— Катя, ну что ты… Откуда мне было знать?

Откуда… А если бы подумал? Если бы остался? Просто остался рядом с женой, которой больно?

— Как там Макс? — спросила я. — Не расстроился, что ты ушёл?

— Да, при чём тут Макс?!

— А при том. Ты же так переживал, что обещал ему прийти…

Егор сел на край кровати. Взял мою руку:

— Катя, прости меня. Правда прости. Я поступил как последний…

— Эгоист — закончила я за него.

— Да.

Мы молчали. В коридоре скрипели каталки. Кто-то стонал в соседней палате.

— Знаешь, что я поняла? — сказала я тихо.

— Что?

— Когда лежала на полу… когда ты собирался и не смотрел на меня… я поняла: ты меня не замечаешь.

— Как это?

— Не замечаешь. Я для тебя — часть интерьера. Как диван. Или холодильник. Есть — и ладно.

— Катя, что за глупости…

— Не глупости. А если бы я сознание потеряла? Ну, от болевого шока, например?

Егор побледнел.

— Перестань!

— Что перестать? Говорить правду?

Он отпустил мою руку. Встал. Прошёлся по палате.

— И что теперь? — спросил он устало.

— А теперь… — я посмотрела на свою ногу в гипсе. — Теперь у нас есть время подумать.

— О чём?

— О том, кто мы друг другу. На самом деле.

За окном темнело. Первый день нового понимания заканчивался.

Егор ушёл поздно. Обещал завтра приехать с вещами и фруктами.

А я лежала и думала: странно как устроена жизнь. Иногда нужно сломать ногу, чтобы понять — что ещё в твоей жизни давно сломано.

И можно ли это починить?

Или лучше начать всё заново?

Утром врач сказал: «Срастётся хорошо. Кость молодая».

А я подумала: да… кость срастётся. Вопрос только — захочет ли срастаться всё остальное?